Главная » Фестивали » Jazz In Kiev » Владимир Каминский – человек, который решает вопросы

Владимир Каминский – человек, который решает вопросы

30.01.2013

Являясь бесспорным и главным лицом продюсерского центра JazzinKiev, Алексей Коган часто любит подчеркивать, что не он один создает то пространство, музыкальное в частности и культурное в целом, к которому за почти шесть лет так успели привыкнуть киевские любители джаза. Да и на одноименном фестивале в октябре основная команда организаторов выходила на поклон перед зрителями в полном составе. И все же, эти люди остаются слегка за кадром.

Система отлажена четко: каждый «джазинкиевец» знает, что делает, и выполняет свою часть работы прямо-таки по-фордовски. Но если в отношении остальных сотрудников продюсерского центра еще есть варианты для свободной интерпретации (ведь никто не знает совсем уж внутренне-кухонных подробностей «техпроцесса»), то Владимир Каминский производит совершенно однозначное впечатление: это человек, который решает вопросы. Любой степени сложности и любой направленности. Да он и сам это признает. Генеральный директор компании «Синт», один из сооснователей и «старейшин» «JazzinKiev», организатор и соорганизатор фестивалей JazzinKiev и AlfaJazzFest соответственно, музыкант в душе и на досуге, обладатель совершенно неувядающего чувства юмора и в то же время человек с совсем несахарным характером – он говорит, что старается как руководитель узнать каждую деталь своего дела изнутри и подробно. 23 января 2013 года нашему собеседнику исполнилось 50 лет. Это одна из причин, по которой мы решили именно сейчас провести данное скромное исследование «феномена ВВК».

Вы помните, как готовились к первому фестивалю Jazz in Kiev?

Да, конечно помню. Разница очень большая. Тогда все это было достаточно суматошно для меня внутренне, потому что было очень много неизвестного. Всегда трудно распланировать поступки, вещи, проекты, когда не знаешь как это будет. Но, может быть, это и хорошо. Я думаю, одна из причин того, что у нас достаточно хорошо получается – я считаю, что у нас достаточно хорошо получается и Jazz in Kiev, и Alfa Jazz – именно потому, что когда мы начинали, мы не знали как другие это делают.

Но, насколько мне известно, перед тем, как делать свой фестиваль, когда вы уже знали, что будете его делать, Вы, скажем так, изучали опыт коллег, того же Do#Dj…

Я ездил с Лешей Коганом, смотрел, сидел за сценой… Но не скажу, что это было какое-то тщательное изучение. У меня есть очень большой опыт работы в организации бизнес-процессов. Компании, которая меня кормит, уже двадцать лет; это я ее создавал, всегда был и продолжаю быть ее руководителем. И поэтому все, что связано с логистикой, с бизнес-процессами, я знаю очень хорошо и этим занимался всю жизнь. Просто у джазового фестиваля, у концерта есть своя специфика, а так, в принципе, разницы никакой. Любой ивент с точки зрения организации – это обычный логистический процесс. Если он спокойно организован, то он идет хорошо. Конечно, к этому лучше относиться весело. Я к этому отношусь как джазмен к своей музыкальной программе, которую он готовит. Он тщательно ее продумывает, что-то отрабатывает, репетирует, детально выписывает партитуру. А потом, когда начинает играть, либо появляются какие то дополнительные вводные, либо возникает необходимость или желание что-то сделать и тогда он отходит от заранее подготовленного плана. Но он есть. Если у тебя есть план, то тебе легко импровизировать. Если у тебя его нет – тогда будет большая лажа. Потому что на самом деле джазовый концерт, как и любой другой, а тем более фестиваль – это проект с огромным количеством рисков. Когда нас спрашивают: «Ну что, все хорошо?», мы всегда отвечаем: «Пока все хорошо». Потому что какой-нибудь непонятный «факап» может возникнуть в любую секунду и мы совершенно не можем расслабиться. Поэтому у нас должно быть все продумано и проговорено десять раз. И только после этого такие истории, как были у нас с Виджай Айером, когда концерт должен был начинаться в восемь, а музыканты в это время только выехали из аэропорта, но при этом мы начали вовремя, – тогда такие вещи получаются.

В тот день, 6 июля 2010 года, в зале Национальной музыкальной академии им. П.И. Чайковского, в простонародье «консы», конечно же было много украинских джазовых музыкантов. Организаторы обратились к ним с просьбой слегка спасти ситуацию и поиграть некую интерлюдию, пока Виджай Айер, Стефан Крамп и Маркус Гилмор совершают трансфер из Борисполя в центр города. Что те с удовольствием и сделали. И присутствующие зрители получили приятный бесплатный бонус в виде сета джазовых стандартов в исполнении квартета в составе пианистки Натальи Лебедевой, трубача Денниса Аду, басиста Ильи Алабужева и барабанщика Павла Галицкого. При этом музыканты были едва ли не в шортах и вьетнамках. Когда американское трио прибыло с борта самолета на сцену, саундчек был проведен минут за десять. А концерт оставил неизгладимое впечатление, став одним из самых запоминающихся джазовых да и вообще музыкальных событий года.

У нас на всех фестивалях есть и потери багажа, и какие-то проблемы с паспортами, и опоздания… Они всегда есть и их огромное количество. Но их никто их не видит, потому что мы их просто тщательно продумываем. Вот и все. Это абсолютная аналогия с работой музыканта перед концертом. Если он хорошо подготовлен – он хорошо играет, если он плохо подготовлен – то нет.

Вы говорите, что изучали в небольшой степени опыт украинских коллег, но все равно приходили к созданию своего фестиваля, не совсем зная, как это делается. А помог ли в какой-то мере опыт множества зарубежных фестивалей?

Я не изучал ничей опыт. Я один раз съездил с Лешей на Do#Dj и посидел за сценой. И большую часть времени мы провели, стоя за кулисами и рассказывая анекдоты. Я был в обществе двух величайших людей: Когана и Владимира Фейертага. Мы были за кулисами, мимо нас проходили артисты, я смотрел, кто куда звонит – вот и весь опыт. Я не очень-то могу похвастаться посещением большого количества западных фестивалей. Раньше я ходил на концерты… То есть, я не поэтому этим занялся. И ничего не изучал. Я говорю так: для того, чтобы машина пришла вовремя не нужно изучать чужой фестивальный опыт.

Почему тогда вы это делаете?

Потому что мне это нравится. Потому что все, кто занимается – в данном случае я говорю именно о джазовых музыкантах и джазовых концертах – практически все, кто занимается организацией, ведением, звуком – это все люди, которые в душе являются вроде как сублимированными музыкантами. То есть, они не стали музыкантами, точно так же, как и я не стал. Хотя все детство я этого очень хотел.

Мы не раз видели вас за разными клавишами…

Я всегда хотел быть музыкантом. Я им не стал, потому что против этого были мои родители. Сказали: «Не морочь голову». У меня папа главный инженер завода. «Направил», дал под зад и я поехал учиться в Киевский политехнический институт по его стопам. И Слава Богу. Я ему очень благодарен за это, потому что получил отличное образование. Работал, потом создал компанию и тогда, когда стало возможным, чтобы компания работала сама по себе и я не был сильно ограничен в каких-то ресурсах, – я занялся тем, чем мне хотелось. То есть, по сути, получилось, что я просто занимаюсь тем, что мне нравится, и уже не забочусь о том, чтобы обеспечивать свою семью. Поэтому тут не вопрос денег. Просто хочется к пятидесяти годам заниматься тем, чем хочется. И общаться с теми людьми, которые для тебя когда-то «сидели» в динамиках магнитофона «Грюндиг», а вот тут они приезжают… Я в семьдесят восьмом году, учась в школе, слушал Эла Джерро, а в 2008-м он у нас на фестивале, я его вижу и могу что-то спросить. Или у Тома Шумана я могу что-то спросить. Это такой очень сильно замороченный способ войти в музыкальный мир, вместо того, чтобы просто стать музыкантом.

В этом месте бы берем небольшой антракт и, прежде, чем перейти ко второму сету нашего интервью, предлагаем присутствующей публике ненадолго окунуться в непринужденную атмосферу хоум джаза...

***

Каминский – один из немногих украинских промоутеров, которые относятся к созданию, творению музыкальных проектов вроде концертов и фестивалей как к бизнес-явлению в контексте культуры, не превращая это ни в оголтелое отбивание денег, ни, фигурально выражаясь, в джем у себя на заднем дворе. К сожалению, и то, и другое у нас не редкость. Не хочется вдаваться в излишний «анализ», но очевидно все это от нет нет да и проскакивающей местечковости, которая, как писывал классик, царит не в клозетах, а в головах. «Лечить» это бесполезно. Купировать – негуманно. Можно только бить собственным примером и надеяться, что сработает. Или не надеяться, а просто делать, потому что прет. И у нашего собеседника такие козыри в рукаве, кажется, еще есть. Кстати, не в последнюю очередь благодаря Владимиру мы выучили такие ювелирные, почти аптекарские формулировки как «артистический сервис», «активная фаза» и «продукт» применительно к развлекательному событию.

Хотелось бы поговорить о специфике работы с музыкантами. Насколько стало проще со временем вести диалог с менеджментом зарубежных артистов? Ну вот, например, привезти Дейва Холланда на фестиваль, о котором еще никто не знает – тут уж надо сильно изловчиться.

Есть два способа ответить на этот вопрос. Первый способ простой – любую репутацию нужно зарабатывать. Всякий бизнес начинать тяжело. Всегда. Чем бы ты ни занимался. Если ты хочешь купить партию кроссовок, тебе поначалу никто не будет доверять, условия какие-то дурацкие будут ставить. На самом деле – если быть циничным – организация концерта с артистами, которые сюда приезжают, это такой же бизнес, такой же логистический процесс. Это такой же товар; повторюсь, это я говорю цинично. Но это не значит, что мы к ним плохо относимся. Просто музыканты – это очень дефицитный товар. Существует дефицитный и не очень дефицитный товар. Также есть огромная группа людей, которые оперируют этим товаром. Есть агенты, обладающие эксклюзивными правами на артистов. Есть агенты, которые перепродают всех подряд. Есть артисты, которые пытаются сами ездить… Поэтому ты просто выстраиваешь отношения. И эти отношения выстраиваются даже не пять лет (столько мы работаем), они выстраиваются даже дольше. Репутация зарабатывается каждый раз, а теряется в одну секунду. Сколько бы ты ни трудился, если ты с кем-то облажаешься, то с тобой просто перестанут работать. И никто тебе вначале не верит. Наш рынок все-таки завышен по ценам, потому что они – западные артисты – просто не знакомы с ним. Как только они начинают узнавать, то условия становятся более приемлемыми. Но это проблема любого рынка. Только выйдя на любой рынок, где тебе никто знает, ты столкнешься с тем, что никто тебе не верит и не доверяет.

Артисты боятся того, как будет организован сервис. И мы как раз стали покупать тем, что соглашались на условия, которые нам предлагали. Может быть даже немного завышенные. Но когда они к нам приезжают – мы делаем в десять раз больше в отношении сервиса, чем они ожидают. Это одно из скрытых ключевых преимуществ. Не очевидные вещи: что мы знаем артистов, что Леша Коган их знает и у него самого колоссальная репутация, а то, что мы очень сильно заморачиваемся на артистическом сервисе. Для нас это элемент продукта. Сервис, который мы предоставляем артистам, является составной частью той музыки, которую они играют. Потому что они хорошо играют, если у них все хорошо организовано. Все. «Там» им такой сервис никто не предоставляет, потому что люди уже занимаются этим по тридцать лет и все друг к другу привыкли. По сути, артист ведь все равно будет играть. Херби Хенкок к нам приехал из Румынии (американский пианист и композитор выступал на третьем фестивале JazzinKiev, 31 октября 2010 года со своим разностилевым проектом Imagine– А.В.), где его не встретили, где представители его команды сами выгружали все пятьдесят два места багажа, где ему дали такой деревянный рояль, что просто караул. Но они все равно там сыграли. И приехали к нам ну просто «набыченные», а музыканты из бенда Ли Ритенура им сразу сказали, да что вы ребята, все нормально. И на следующий день они пришли уже с вот такими улыбками. И с их агенством мы будем и дальше работать.

Поймите – один раз артист всегда приедет. Важно, окажется ли он здесь второй раз. Приедет ли к тебе какой-нибудь другой артист из этого же агенства, будут ли с тобой работать. И вот этому мы очень сильно старались и стараемся уделять внимание. Для нас артисты являются очень серьезной рекламой, потому что репутация в этом сообществе может быть даже гораздо важнее, чем реноме у публики тут.

Даже Алексей Коган, помнится, говорил когда-то, что некий артист, прежде чем давать согласие приехать в Украину по приглашению Jazz in Kiev, спрашивал мнение Херби Хенкока, или это Хенкок у кого-то спрашивал… Одним словом, его успокоили и сказали – все нормально, едь.

Конечно, это же самое важное. Мы всегда говорим музыкантам: вы для нас самая лучшая реклама. Сколько бы мы ни давали рекламу в DownBeat или еще где, пока конкретные «фирмачи» не скажут, что в Украину клево ездить, здесь никого не будет. А эта информация должна распространяться. И это, опять же, не пять лет. Поэтому что говорить о традиции фестиваля особенно у нас в стране, где вообще нет традиций и люди в принципе не склонны к привычкам? Вот просто люди привыкли ходить на концерты и они ходят. У нас этого нет. Почему-то все время возникает тема повторного привоза артистов. Я раньше над этим заморачивался, думал: почему? А потом перестал думать и просто стал воспринимать это как данность.

Ели в первом случае человек только учится на ней играть, то во втором случае гитарист ищет, где купить электрогитару , которая будет лучше его предыдущей. Поэтому принцип выбора электрогитары отличается в разных случаях.

Вы сейчас имеете в виду, к примеру, Антонио Санчеза, который был на фестивале два года подряд?

Да кого угодно! Проблема нашей аудитории состоит в том, что она не склонна к привычкам. Как в Монтрё: люди привыкли туда ездить и они ездят. Уже неважно кто там выступает. А у нас говорят: «Так он уже был у вас!» А то, что он будет играть совершенно другую музыку, в другом проекте это неважно. Артист завтра будет играть по-другому. Будет через два часа с тем же составом играть по-другому. Это джазовая музыка. Он будет играть другую музыку. Это наоборот интересно. Когда-то мне Коган давал диск, кажется, «Семь дней с Биллом Эвансом». Каждый вечер в одном и том же клубе, и все программы одинаковые. И он играет одни и те же вещи, но совершенно по-разному. А нам это не интересно. Это одна из особенностей нашей публики – у нас еще не выработалась привычка.

(Рискнем предположить, что речь идет об одном из восьмидисковых бокс-сетов – Consecration: The Final Recordings Part 2 либо же The Last Waltz: The Final Recordings. Оба альбома представляют собой издание живых записей трио Билла Эванса при участии басиста Марка Джонсона и барабанщика Джо ЛаБарбера в течение девятидневной – с 31 августа по 7 сентября 1980 года – резиденции в клубе Keystone Corner в Лос-Анжелесе, выпущенное лейблом Milestone в 2000 и 2002 годах соответственно.)

Как от фестиваля к фестивалю менялись подходы к работе? Возможно, вы что-то стали делать по-другому?

К концерту – как к его планированию, так и проведению – к тому, что мы называем «активной фазой», вообще к концепции, мы относимся точно так же, как музыканты. Коган – музыкант, я музыкант в душе, наши ребята все музыканты. А музыкант это кто? Если ты будешь всю жизнь играть одинаково, то тебя слушать перестанут. Нужно каким-то образом менять либо форму, либо концепцию, чтобы было интересно. У нас есть какая-то устоявшаяся часть. Сам формат фестиваля.

Формат любого фестиваля это вообще большая дискуссия, и нашего в том числе. Сейчас это легко сравнить даже нам, потому что есть два больших фестиваля, в которых мы участвуем. Фестиваль – это такая «длинная» система. Мы ее не меняем. В случае с Jazz in Kiev есть какие-то предварительные ивенты и затем шесть больших концертов в течение трех дней в заданном зале. Могу объяснять почему так.

Пока еще мы имеем возможность делать интересную и достаточно новую программу. Скоро ведь все равно будут ездить одни и те же артисты, просто с другими проектами. И это абсолютно нормально. Но с точки зрения того, как мы это делали и делаем «операционно» особо ничего не поменялось. Просто мы в этом деле очень сильно «насобачились» и нам это проще делать. Мы со временем прилагаем для тех же задач меньшие усилия и благодаря этому успеваем делать еще очень многое. В 2008-м, в первый год фестиваля мы сделали только фестиваль и один концерт. А в прошлом году мы провели сто концертов в течение трехсот шестидесяти пяти дней – это довольно много. Сделали два тура, фестиваль. На Alfa Jazz Fest 2012 прошло двадцать два концерта днем и десять ночью. При этом качество организации самого фестиваля не пострадало. Сформировалась команда, которая просто успевает это делать. Ну, а там же еще есть финансовые возможности и вообще. При этом мы пока больше ничего не меняем в формате Jazz in Kiev. Мы не видим смысла принципиально модифицировать концепцию фестиваля, делать его, скажем, на большее количество дней или увеличивать количество площадок. В рамках тех возможностей, что у нас есть, мы стараемся делать так, чтобы это было традиционно хорошо и на соответствующем уровне.

Чем же все-таки отличаются JazzinKiev и AlfaJazzFest?

Это абсолютно разные фестивали. Нет ни одного одинакового человека. Вот, допустим, стоят двое людей, пусть они даже близнецы, и они по сути дела два разных человека, у них разные отпечатки пальцев и так далее. А бизнес разнится точно так же. Поставьте два одинаковых лотка с мороженым с двумя разными продавцами и это будут совершенно непохожие истории. Фестиваль – это абсолютно уникальная штука, которая определяются тем, кто его организует, местом и временем проведения, деньгами… всем! И поэтому любой фестиваль – Jazz Koktebel, бывший Do#Dj, все «городские» фестивали, Alfa Jazz Fest – в любом случае очень разные хотя бы просто потому, что проходят в разное время в разных местах.

Я больше не знаю организаторских команд, которые делают несколько фестивалей. Мы организуем два крупных фестиваля. Причем, по отношению к Alfa Jazz Fest мы являемся соорганизаторами. Мы отвечаем за артистов, за программу, за артистический сервис. Ко всему остальному мы, слава Богу, не имеем отношения. Зато там есть такие же «припадочные» как и мы высокопрофессиональные пацаны, несколько помоложе, и они занимаются всем этим хозяйством: тентами, рекламой и прочим, куда мы не лезем. Мы плотно участвуем в формировании самой программы. И это совершенно другой фестиваль. Это опен-эйр, это Львов. Во Львове можно просто поставить сцену в центре города – и вот у тебя уже фестиваль. В городе, в котором проходит больше пятидесяти фестивалей в год, новый нужно только грамотно вписать. Поэтому в Киеве гораздо сложнее сделать такое событие даже при равном количестве ресурсов. Здесь он был бы совершенно не таким, да и с другим настроением. Хорошо, что Alfa Jazz Fest появился и таким он может быть только во Львове. В том виде как он есть: с такими сценами, с таким графиком, с очень солидным подходом в плане всего – сервиса, организации, отношения публики, звука, каких-то деталей – он уместен именно во Львове. Он отлично там воткнулся. А в Киеве, я считаю, даже нет нормального места для фестиваля под открытым небом. Ну не на Майдане же делать концерты? Даже площадки, и то человеческой нет. Поэтому мы работаем в Октябрьском дворце. Это во многом достаточно хороший зал, но он просто самый джазовый из неджазовых. В нем можно провести солидный концерт, а где ты его еще проведешь?.. Да и два опен-эйра тоже не могут быть одинаковыми. Если сравнить Jazz Koktebel и Alfa Jazz Fest – они совершенно непохожи. В Коктебеле есть море, а во Львове есть Львов сам по себе как фестивальная атмосфера.

Ну и по программе во Львове фестиваль гораздо «чище» в джазовом плане, в Коктебеле все ж – музыка мира…

Это так, потому что в Коктебеле честно говоря не так важно, что на сцене. И все-таки у каждого из организаторов свой подход к этому делу. И свои возможности. World music фестиваль – это тоже хорошая тематика и поэтому он жив. До сих пор, когда меня спрашивают о работе и я говорю, что занимаюсь организацией джазового фестиваля, то сразу уточняют: коктебельского? Поэтому он существует. Потому что воспринимается именно в этой локации. Перенесите его в какой-нибудь Бердянск и что будет? Вообще ничего не будет.

Несколько месяцев назад в одном из публичных высказываний Владимир Каминский говорил о планах сделать собственный концерт, где он, естественно, выступит в качестве исполнителя – пианиста. Правда, позднее признался, что «еще не время».

О вкусах и стилях не спорят. Потому что они зависят от индивидуальных пристрастий. Но независимо от этих личных пристрастий можно и нужно реализовывать свою активность на любом поприще вкусно и стильно. Без ложных дифирамб, у продюсерского центра JazzinKiev и одного из его организационных и «духовных» лидеров это неплохо получается. Развития именно в этом, гурманского толка ключе, и хочется им пожелать в дальнейшем.