Главная » Интервью » Определенно позитивный Колин Стренехен

Определенно позитивный Колин Стренехен

18.05.2010

Кто мог ожидать, что молодой барабанщик, приехавший с трио Вадима Неселовского, обратит на себя столько внимания. И вполне заслуженного. Ему 23. Его зовут Колин Стренехен. И он из Колорадо. Вот не вполне исчерпывающая информация, которую сообщил о своем коллеге во время концерта пианист и композитор. Добавив, что было время, когда они играли вместе по пять часов в день и успели хорошо друг друга узнать и прочувствовать. А мы добавим, что он еще и очень талантлив. И трудолюбив – начал выступать еще в 11 лет, учился в Denver School of the Arts, Инстииуте Брубека, New School University в Нью-Йорке, Институте Монка в Новом Орлеане, выпустил два собственных альбома. После выступления в Харькове собирался участвовать в туре гитариста Курта Розенвинкеля. Имеет свой музыкальный характер, не боится его показывать и явно не собирается останавливаться на достигнутом. "List goes on and on..."

Для начала узнаем, кому раздавать благодарности.

-Кто ваши любимые барабанщики?

Ой, я бы сказал, что мне все по-своему интересны. Я прямо как губка, стараюсь все впитывать – мне нравится брать что-то от каждого. Но самые-самые барабанщики, как по мне – те, кто не просто играет, а выводит инструмент на высший уровень. Новаторы. Это Тони Уильямс (Tony Williams), Элвин Джонс (Elvin Jones), и много более молодых музыкантов, которые играют и сейчас. Например, Джеф "Tain" Уоттс (Jeff "Tain" Watts) – ударник, который действительно "продвинул" барабаны, в мелодическом плане. Я должен сказать, что мой герой – Пол Моушн (Paul Motian). Просто фантастический ударник. И Брайан Блейд (Brian Blade) – еще один. Список можно продолжать и продолжать… Но три барабанщика, которые повлияли на меня сильнее всего, это: Пол Моушн, Элвин Джонс и Маркус Гилмор (Marcus Gilmore) – молодой чумовой барабанщик. Вот кто действительно создает новые способы игры. Таким людям я могу сказать спасибо.

-Кто-то из фри-джаза?

О, да, конечно! Пол Моушн как раз подходит. Очень много замечательных фри-джазовых барабанщиков. Том Рейни (Tom Rainey), Джеральд Кливер (Gerald Cleaver), Тайшан Сори (Tyshawn Sorey). Слишком много хороших музыкантов…

-А Сани Мюррей?

О, Сани Мюррей, конечно. Я люблю Сани Мюррея тоже. Кстати, еще под бо-о-ольшим впечатлением от индийской музыки. Нравится очень. А больше всего то, как сконцентрированы музыканты, которые играют это. Вот что на меня сильно повлияло – такой путь создания музыки. Например, игрок на табла, Закир Хуссейн (Zakir Hussain). Он всегда так сфокусирован.

Интересный поворот. Но как же наш герой определился с тем, на чем играть?..

-Почему барабаны? Почему вы выбрали именно этот инструмент?

Оба моих деда были барабанщиками. Когда я был маленьким, был окружен этим ощущением ритма, оно меня завораживало. Мой отец, кстати, учитель музыки, он играет на саксофоне. Я подходил к барабанам и… Это было очень естественно, я просто видел барабаны и хотел играть. Чувствовал – "моё", очень тесная связь с этим инструментом.

-То есть у вас не было сомнений по поводу своего будущего?

Да, никаких сомнений я не чувствовал. Ну, я пробовал играть на фортепиано и саксофоне. Но это было не то. Твой инструмент в твоем сердце, вот как оно на самом деле.

-Вам было удобно играть на этой установке, которую вам предложили сегодня?

Да, она подходящая. Вы правы, педали были немного туговаты поначалу, не так как обычно, но я просто старался сделать то, что могу с тем, что есть. Эти барабаны как раз такого размера, как я люблю. И мне понравилось играть на них. Я вообще стараюсь не быть недовольным тем, какие будут барабаны. Потому что это создает условия для тебя как музыканта извлечь наилучший звук, который ты можешь. У меня есть теория: быть хорошим музыкантом – значит чувствовать себя комфортно в некомфорте. Нахождение в другом пространстве, на другой сцене позволяет мне звучать по-другому. Ты должен быть собой, чтобы хорошо играть, это расширение собственного сознания.

Пока возникла импровизированная пауза, потому что Колин подписывал буклеты для подошедших благодарных зрителей, я еще раз окинула взглядом установку, которая позволила ему сегодня расширить собственное сознание. И решила задать вопрос, уже приподнятый в беседе с музыкантами из квартета Скофилда. Кстати, похоже Стренехен неплохо знаком со Стритом (что тут удивительного – это же Нью-Йорк!), но о Бене я его не спросила, так как узнала об этом несколько позже.

-Какие ваши секреты поддержания себя в форме? У вас наверняка много концертов. У вас много концертов?

Да, я много играю.

-Так вот, все эти самолеты, поезда и прочее…

Ммм, есть одна штука, которая позволяет мне держать себя в форме – я буддист, пою мантры. Много музыкантов так делают, Херби Хенкок, Уэйн Шортер. Я понял, что пение мантр помогает мне быть в контакте с самим собой, так "настроить" голову, чтобы попасть в определенное медитативное состояние. Это все для того, чтобы сделать лучшую музыку. Я сегодня выехал в 3.30 утра из Киева ночным поездом, до того еще был в дороге – короче устал основательно. А медитация мне помогает собраться. И в музыке, и в жизни. Я не бываю расстроенным или злым… Я всегда счастлив. Наверняка это из-за мантр, я точно знаю. Но главная цель такой концентрации, такого состояния все же – делать хорошую музыку. Я надеюсь, что у меня это получается.

-Вы говорили о том, что у вас музыкальная семья. В каком возрасте вы начали играть на барабанах?

Ну, пробовать что-то, баловаться начал в 3 или 4. А основательно за учебу засел когда мне было 8 лет. Начал брать уроки, по-настоящему работать над инструментом.

-Вы достаточно молоды, Вадим сказал, что вам 23…

Он правда сказал?! О, нет (смеется)… Да, это так. Но это хорошо (улыбается).

-О, да. Потому что, как мне кажется, у вас есть свой стиль.

О, это большой комплимент, спасибо.

-Может это потому, что вы левша и играете с левосторонней постановкой. Вы ведь чувствуете разницу?

Да, возможно, возможно. Разница чувствуется. Вообще мне кажется, что иметь собственный стиль, если он у меня есть, получается, когда ты не боишься показывать свои влияния – то, что тебе понравилось и что ты перенял, – но также доверять себе. Знать, что твое естество покажет себя в музыке если ты ему позволишь. Ты не можешь просто ни с того ни с сего взять и найти музыку, ритм. Ты должен позволить ей прийти к тебе, в определенное время. Бывает, что в какой-то момент я просто "застываю", прислушиваюсь к себе и понимаю: Я – это Я в данной точке времени. Это все чем я могу быть. И что бы это ни было и не означало – это то, что я буду играть.

Такой вот драм-буддизм по Колину Стренехену, приправленный щепоткой формальной логики. Здорово, что музыкант подводит целую философскую систему под свое занятие. Ведь это то, чем он живет. Но я все-таки не могу так сразу оставить тему левшей-правшей.

-Месяц назад в Киеве был барабанщик, Чарльз Хис, из Чикаго. Так вот: положение рук при игре у него как у левши, а ног как у правши. Он говорит, что специально решил так играть, поскольку это позволяет ему выразить больше.

Я понимаю, о чем вы. Это возможно. Может быть, есть какие-то технические вещи, которые позволяют мне играть определенным образом. Я пробовал играть как правша, но это не "сработало".

Колина снова отвлекли, а я тем временем подумала, что неплохо бы немного допрояснить вот это неселовское "играли пять часов в день".

-Так вы сейчас живете в Нью-Йорке?

Да, сейчас в Бруклине.

-А с Вадимом давно знакомы?

Я знал о Вадиме задолго до того как мы познакомились, потому что он играл с Гери Бертоном какое-то время. Я услышал Вадима и подумал: вот с ним я хочу поиграть. И вот, неожиданно так и получилось. Мы два года учились вместе, а теперь выступаем с этим бэндом. Это здорово. Мы много времени проводили вместе и узнали друг о друге прилично. Как в музыкальном, так и в человеческом плане.

А теперь еще один мой любимый вопрос последнего времени.

-Музыка приносит вам счастье?

Да. Я думаю музыка это один из способов нести мир в мир. Это может прозвучать как клише. Но это и есть причина по которой я играю музыку. Не только для себя. Я правда считаю, что если ты играешь от сердца и хочешь достучаться до людей, то можешь навсегда изменить их в хорошую сторону. Я думаю, что люди могут получать пользу от музыки. У них может быть плохой день и тут они слышат одну песню, которая их трогает и это может все изменить. Со мной такое бывает. Я мог один раз слышать как люди играют, они играли одну песню и это изменило мою жизнь. Поэтому я решил заняться музыкой. Из-за эффекта, который это оказывает на людей. Особенно сейчас со всеми войнами, которые происходят, ненавистью. Надо просто отправляться по миру и играть для людей.

-И вы сегодня посвятили определенные композиции таким вещам…

Да, не только президенту и людям в Польше, но и событиям в Москве. Во всем мире что-то такое происходит. Люди на Гаити. Очень важно думать об этом. Ты должен помнить об этом, когда делаешь музыку, чтобы ценить то, что мы все вместе в этот момент, слушаем и играем. Это очень важная составляющая в музыке. Кто изменил жизнь Колина Стренехена одной песней пусть останется интригой для вас, а вот изменил ли он хоть немного вашу жизнь своей игрой останется интригой для меня.

-Что вы думаете о публике? Важно ли вам чтобы она поняла то, что вы хотите донести?

Публика мне всегда важна. Не обязательно что-то понимать, просто люди могут кое-что взять для себя. И артист хорош тогда, когда он может повлиять на тебя каким-то образом; чтобы ты что-то понял в самом себе. Люди могут не понимать, что мы делаем в чисто музыкальном отношении, но есть что-то, что они могут забрать с собой. И аудитория сегодня была отличная. Я чувствовал энергию.

- Зал не был полон, были пустые места. Вы нормально на это реагируете?

Да, конечно. Я до сих пор играю в маленьких клубах в Нью-Йорке. Там может быть два человека, но пока я играю от сердца, как я всегда делаю – и двое людей могут навсегда поменяться. Я всегда стараюсь играть именно с такими мыслями. Это трудно, но… Я даже не заметил сегодня, сколько было людей. Потому что ты просто чувствуешь их отдачу. Чувствуешь людей, которые были в зале и хотели нас услышать. И которым действительно понравилось, я думаю. Я надеюсь.

- То есть, неважно, для какой аудитории играть – большой или маленькой?

Любая хороша. Определенно. Мне все нравится. Я действительно определенно позитивная личность.